Викрам Сет посетил Святые Горы

На пути в гостевой дом Тригорского мы осмотрели Кресток и часовню в Луговке.

    19 сентября 2018 года в Овальном зале Библиотеки иностранной литературы им. М.И. Рудомино в Москве прошла встреча с поэтом Викрамом Сетом и презентация книги «Золотые Ворота / The Golden Gate». «Золотые Ворота» — поразительная и успешная попытка привить раскидистому древу великой английской поэзии ветвь не менее великого — пушкинского — поэтического языка. Этот текст, написанный «онегинской строфой» и повествующий о событиях в Калифорнии в 1980-х годах, — подлинно «пушкинский» и, в то же время, исполненный самобытности. Недаром он вызвал на Западе пристальный интерес широкого круга читателей и критиков, был премирован, неоднократно переиздавался. За три десятка лет роман Викрама Сета был переведен на несколько европейских языков, но все эти годы автор очень ждал, как он говорит сам, главного перевода — на русский. Переводчик сознательно отказался от одного из принципов автора: полная и точная классическая рифма. Как объясняет сам Олеар, за двести лет поэтический арсенал сильно расширился, и цепляться за устарелые правила просто нелепо. Ниже мы предлагаем несколько строф перевода Андрея Олеара.

1.1
О, как роман начать приятно
так: «Здравствуй, Муза! Некто Джон
жил-был себе в восьмидесятых.
Героем нашим станет он».
Джон — в двадцать шесть — в ряду немногих
Успешных; ныне одинокий,
о чём-то думая, идёт
аллеей «Золотых Ворот».
Вдруг мимо свистнул мяч. Однако,
Чуть-чуть левей — прощай мозги!
Что только повод для тоски —
узнаешь всех, кто б не заплакал.
Джон вздрогнул и, вздохнув: «Увы…»,
Всё выбросил из головы.

1.2
По микромира коридорам
Блуждает мысль (а с нею Джон):
«Оставить мир, любой в котором
Песчинка, жалок и смешон.
Ведь человек, понять нетрудно,
лишь мегабайт, наносекунда
в Программе. Микс из цифр и букв
есть наша жизнь…» Стервятник круг
дочерчивал на кальке неба,
как грифель в циркуле сосны,
и облаков тугие сны
манили взор туда, где не был
ещё он, — чтоб, скрестясь с грозой,
упасть нежданною слезой.

1.3
Джон смотрится отменно в строгом.
Глубокий голос. Горд. Умён.
Есть силы вкалывать помногу,
и пластиковый медальон —
как будто дал обет — на шее.
Пусть и без головокруженья
счёт в банке, все оплаты — в срок.
Трусцою бегает как бог.
Готовит редко сам. Не курит.
Что пиво, что святых отцов —
не терпит, впрочем, как глупцов —
и в жизни, и в литературе.
Друзья твердят: «Педант! Вопрос
один: что в нем находит босс?»

1.4.
Блондин. Взгляд — сталь. Видна порода.
Нетерпелив. Идеен. Джон —
с отменным вкусом от природы.
Самоуверен. На рожон
нередко лезть готов. Диктуя
стиль, знает, что за ветер дует
на бирже, в моде, — всё равно.
Он — чёрно-белое кино:
в его природе страстной как-то
соединились вздор и шарм;
вполне безвредная душа,
у коей вспыльчивый характер.
Сердец разбито много, но
похоже, что уже давно.

1.5
Джон видит частный гребень ливня
в вихрах зелёного холма.
Цвета холмов вокруг залива
еще не тронула зима.
Он бегал здесь мальчишкой. Тайна
далеких дней ему случайно
открылась…Парк был странно тих.
Разбитый в старых дюнах, их
не подпуская к океану,
он сходит зеленью туда,
где шумно возится вода
и ежедневно птицы тянут
пунктиры на закат….Парк…Тьма
в нём зарождается сама.

1.6
В ночь пятницы свободен город
для наслаждений. Только Джон
так остро чует, как за ворот
ползёт тоска. Он здесь чужой.
Есть дом, где никого нет дома;
ни строчки нет из Оклахомы
от матери, и от отца
из Англии — ни письмеца.
Джон пишет в «Таймс»: «Преступный сговор
Почтовых служб… — (Тем хоть бы хны!) —
Скорей письмо дойдёт с Луны,
чем с побережья!» Право слово,
всегда, где почта, там жульё.
Слов не хватает клясть её.

1.7.
Бродить нетрудно в одиночку,
но как-то грустно одному
в кафе «Мороженое». Очень
восторженно, назло ему,
влюблённых пара идиотов
грызёт по очереди что-то.
Глазеть на них совсем не впрок —
Полезней тыквенный пирог,
двойная порция. Однако
терзают дружно хмурый взгляд
семейство, школьницы и — в ряд —
клон Кастро (хиппи) и собака.
Двоих достаточно уже,
чтоб гнусно стало на душе.

1.8.
Он дома ищет утешенья
у старых «Битлз» и «Пинк Флойд»,
но «Money» — повод к раздраженью,
а «Girl» — к проблемам с головой.
Да вот хандра его по части
не денег: в них не много счастья.
Он шепчет: «Деньги — как дерьмо,
что лезет под ноги само» —
и топит в джине мысль всё ту же.
Лекарством от душевных ран
никак не может быть стакан.
Нет, здесь билет, пожалуй, нужен
в один конец, и… до Луны,
её обратной стороны.

1.9
Он вспомнил колледж, друга Фила,
коллег из Беркли, ночи, где
скандалов, споров, виски было
полно в пивбарах и… везде.
Увы, давно по всей Долине
таких не сыщется в помине —
безумных, дерзких, молодых…
Отсюда тянутся следы
в богатство, власть… Отсюда — вера,
что с двух концов палят свечу,
что будущее по плечу
и дружба вовсе не химера…
Бог Джона — чип! Ему молясь,
Джон над собой теряет власть.

________________________________________________________________________________

Викрам Сет — поэт, писатель, переводчик. Премии и награды: Thomas Cook Travel Book Award за книгу Heaven Lake: Travels Through Sinkiang and Tibet (1983); Commonwealth Poetry Prize (Азия) за сборник поэзии The Humble Administrator’s Garden (1985); Sahitya Akademi Award за роман в стихах The Golden Gate (1988); Commonwealth Writers Prize (Абсолютный победитель, лучшая книга) за роман A Suitable Boy (1994); WH Smith Literary Award за роман A Suitable Boy (1994); Национальная премия Индии Падма Шри в области литературы и искусства (2007)