Календарь 
Священномученик Николай (Кулаков), священник
Священномученики Онуфрий (Гагалюк), архиепископ Курский, Антоний (Панкеев), епископ Белгородский, Виктор (Каракулин), Ипполит (Красновский),
Митрофан (Вильгельмский), Александр (Ерошов), Михаил (Дейнека),
Матфей (Вознесенский), Николай (Садовский), Василий (Иванов),
Николай (Кулаков), Максим (Богданов), Александр (Саульский), Павел (Попов),
Павел (Брянцев), Георгий (Богоявленский) и мученик Михаил (Вознесенский)
Священномученик Николай родился в 1876 году в городе Вельске Вологодской губернии в семье крестьянина Константина Кулакова. Окончив вельское двухклассное городское училище, он до 1912 года служил помощником бухгалтера в вологодском губернском земстве, а затем писарем. Его хорошо знал викарий Вологодской епархии, епископ Вельский Антоний (Быстров)[q], который в 1912 году рукоположил его во священника к одному из вологодских храмов.
В 1913 году отец Николай был назначен служить в храм Митрофаньевского подворья в Санкт-Петербурге, одновременно исполняя обязанности секретаря архиепископа Вологодского Никона (Рождественского), члена Государственного совета и Святейшего Синода, жившего постоянно в Санкт-Петербурге. На подворье отец Николай служил до его закрытия во время гонений от безбожных властей; затем перешел во Владимирский собор, а после его закрытия, с 1932 года стал служить в Покровской церкви на Боровой улице.
Во время службы на Митрофаньевском подворье, а затем во Владимирском соборе и в Покровской церкви, куда стали ходить и его духовные дети, отец Николай вел активную церковную деятельность, совершал истово богослужения и воспитывал прихожан в духе Евангелия и трудов святых отцов, которые глубоко изучал. Он усердно поучал духовных детей в проповедях, которые, прежде чем говорить, составлял в письменном виде, чтобы духовные дети в случае его ареста могли вникать в учение Господне, как понимал его их духовный отец.
Отец Николай был арестован 22 декабря 1933 года и заключен в одну из ленинградских тюрем. Тогда же в городе были арестованы многие священнослужители и миряне. В формулировке обвинительного заключения сотрудники ОГПУ написали:
«В декабре 1933 года секретно-политическим отделом... ОГПУ... оперативно ликвидирована ленинградская церковно-монархическая организация... непосредственно руководимая закордонным белоэмигрантским церковно-политическим центром...
Ставя своей конечной целью активное содействие иностранной интервенции для свержения советской власти, организация вела интенсивную контрреволюционную деятельность, заключавшуюся:
...В регулярной связи с белоэмигрантским церковно-политическим центром, возглавляемым митрополитом Евлогием, в получении от него общего направления, конкретных руководящих указаний, литературы и денежных субсидий...
В подготовке террористического акта против тов. Сталина...
В систематической антисоветской пропаганде и агитации, проводимой как с церковного амвона, так и путем массового распространения контрреволюционной литературы, авторами которой были отдельные руководящие члены организации...
В создании подпольных “катакомбных” церквей, являвшихся местом концентрации наиболее озлобленного антисоветского элемента и служивших своеобразной демонстрацией протеста против политики советской власти.
В руководящий состав организации входили классово, политически и идеологически враждебные пролетарской диктатуре элементы – бывшие профессора духовных академий, служители культа, бывшие офицеры, бывшая аристократия и буржуазия.
Контрреволюционная деятельность организации шла в основном под прикрытием Церкви, используя ее легальные возможности для сплочения и объединения под видом религиозных формирований людей для контрреволюционных целей.
По делу в качестве обвиняемых привлекается сто семьдесят пять человек»[73].
Будучи допрошен, отец Николай открыто изложил суть своих религиозных убеждений. «По своим политическим убеждениям, я считаю себя монархистом, – сказал он. – В вопросах религиозных я считаю себя идейным христианином, отдающим себя всецело делу единой Православной Церкви, вплоть до мученичества, когда это будет от меня требоваться. Мой долг – воспитать окружающих меня в вере, благочестии и нравственности в соответствии со священными канонами Российской Православной Церкви. В отношении моем к духовничеству я могу сказать, что этот момент я считаю для себя одним из серьезных...
Всякая власть является законной, поскольку на ее стороне сила; в случае прихода белых и свержения советской власти сила очутится на стороне белых, и власть их, как более сильная, будет законной»[74].
Сначала следователь записывал довольно близко к тому, что говорил священник, но затем все дальше и дальше отходил от этого, а затем убедил и его подписать составленный им протокол, потому, мол, что это не имеет никакого значения.
25 февраля 1934 года тройка ОГПУ приговорила отца Николая к пяти годам заключения в исправительно-трудовой лагерь, и он был отправлен в Севвостоклаг. Не раз, вероятно, пожалел священник, что поддался обману и обольщению следователя, и впоследствии, когда ему вновь в лагерной тюрьме пришлось противостоять натиску следователя, настойчиво задававшему один и тот же вопрос: существует ли в лагере контрреволюционная группировка, возглавляемая архиепископом Онуфрием и епископом Антонием, в которую входит заключенное в лагере духовенство, он, наученный тяжелым опытом, категорично отказался подтвердить лжесвидетельство и заявил: «О существовании контрреволюционной группировки я не знаю. Антисоветской агитации никто не ведет. Я лично тоже антисоветской агитации не вел»[75].
.................................
«Жития новомучеников и исповедников Российских ХХ века.
Составленные игуменом Дамаскиным (Орловским). Май».
Тверь. 2007. С. 137-228
Подробнее можно прочесть на сайте
